Новости

 

«О какое удивительное то было утро, оставившее следы на всю жизнь. Не помню, как мы разошлись, как закончили день, как улеглись спать. Да едва ли кто и спал из нас в эту ночь. Так был потрясен весь наш организм».

Михаил Погодин о чтении Пушкиным " Бориса Годунова " 12 октября 1826 года.

*****

«Трагедия „Борис Годунов“ — это своего рода „икона Истории“. Не в сакральном смысле, а, так сказать, в методологическом. Помните, я говорил: на картину мы смотрим, а икона смотрит на нас? „Борис Годунов“ — это История, которая „смотрит на нас“, чего-то от нас ждет: ведь на пушкинском „циферблате“ цифра 24 отсутствует, в трагедии 23 сцены, „сутки“ Истории еще не кончились»...

Валентин Непомнящий

*****

«Как известно, в первоначальной редакции «Бориса Годунова» был безнадежный финал: народ, на глазах которого только что бессудно убили беззащитных родичей Бориса, послушно славит нового узурпатора: «Да здравствует царь Димитрий Иванович!» Так действие замыкалось в порочный круг: ведь с того же самого — «Борис наш царь! Да здравствует Борис!» — трагедия началась. Выходило, что русский народ забыл о совести: избрав однажды на престол преступника, он снова, ничем не наученный, ни в чем не раскаявшийся, готов сделать то же самое. Какие жернова повернулись в мастерской пушкинского гения, мы не знаем, но гений этот продиктовал поэту другой финал, тот, который мы знаем: в ответ на приказ: «Кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович!» — «Народ безмолвствует». Это выход из порочного круга. В народном безмолвии — не только отказ признать царем нового узурпатора; здесь, может быть, преддверие народного покаяния: «Прогневали мы Бога, согрешили...» Этот финал дает надежду, представляет — говоря словами Гоголя — «русского человека в его развитии», а не в его деградации. В нем сегодня слышится подсказка нам, кого Пимен назвал «потомками православных».

Валентин Непомнящий